Михаэль Цорк: «С шарфом бабушки на Вестфаленштадион!»

Они зовут его «Зюзи», он – рекордсмен «Боруссии» Дортмунд по количеству проведенных матчей (в Бундеслиге и в целом) и по количеству забитых мячей (все турниры). Он привел свой клуб после большого финансового и системного кризиса к 2 чемпионствам подряд и к первому историческому Дублю. Сегодня уроженцу Дортмунда и спортивному директору «Боруссии» Михаэлю Цорку исполняется 50 лет! Интервью с юбиляром.

Михаэль Цорк, как это все началось с вами и «Боруссией» Дортмунд?

Я был фанатом «Боруссии». Все-таки это каждый мальчик, кто вырастает в этой окрестности. Моя первая игра, которую я увидел на Южной трибуне, была во времена выступления команды во второй лиге, это должно быть 1974 год был. Мне было 12 лет. Моя бабушка связала мне шарф и тогда дела шли через Хойе-штрассе к Вестфаленштадиону. Соперниками тогда были не как сегодня «Арсенал» или Манчестер Юнайтед, а Бармбек-Уленхорст и Гёттинген-05.

7 годами позже, в 1981 году, вы отпраздновали свой дебют в Бундеслиге под руководством тяжело болевшего алкоголизмом Бранко Зебеча.

Мы, игроки, только мельком слышали о его проблемах, но к концу сезона это стало, к сожалению, тогда заметным. Тем не менее, он был выдающимся тренером. Сегодня о таком говорили бы как о строгом человеке. Против него Феликс Магат является скорее средним представителем тренерского цеха. И даже если Зебеч оставался лишь год: при нем клуб впервые за 16 лет снова смог квалифицироваться на еврокубки.

Как вы пережили ваше собственное развитие от фаната в профессионального игрока «Боруссии»?

Я жил своей мечтой. В свой первый год я еще был школьником и сдавал экзамены в гимназии Хайзенберг в Эвинг на свой аттестат зрелости. На второй год я утвердился в команде, даже если был на различных позициях. Тем не менее, в начале было очень тяжело достичь с клубом спортивных целей.

Что вы конкретно имеете ввиду?

Тренеры и руководство очень часто сменялись. Это было вовсе непростое время, но это был ведь мой клуб. К тому же в середине 80-х годов снова была еще тяжелая финансовая фаза, которая выпала на стыковые матчи с кёльнской «Фортуной» за сохранение прописки в Бундеслиге. В этих матчах можно было заметить, какое значение имеет клуб для города. На решающем матче в Дюссельдорфе было 50 тысяч человек, из них 45 тысяч из Дортмунда. В это время клуб и все окружение еще раз сплотились все вместе. А с победой в Кубке Германии в 1989 году началась новая эра.

Как вы восприняли выигрыш этого титула?

Тогда это был абсолютный апогей моей карьеры. Весь регион жаждал спортивных успехов. Кто был на этом матче в Берлине, когда город погрузился в «черно-желтые» цвета, тот почувствовал, какое значение имела эта игра для людей. Это принесло настоящую динамику в развитие клуба. Это был стартовый толчок. После этого мы постоянно играли в Европе и команда развивалась все дальше.

И с успехами все больше покупались дорогие игроки.

Качество команды стало заметно выше, в конечном счете, это сделало для нас возможным выигрыш 2 чемпионатов Германии и Лиги Чемпионов. Как мы сегодня знаем, за это была уплачена высокая цена – в самом истинном смысле этого слова. Но чисто в спортивном плане это было прекрасное время, которые я смог пережить и воссоздать в качестве капитана команды. Яркость, которую клуб имеет сегодня, лежит в своем основании именно в этой фазе.

Были ли у вас иногда переживания за ваше место в стартовом составе?

Мысль о конкуренции была отчетливо выражена при Оттмаре Хитцфельде. Была пара ребят, которые сказали «Чем лучше мы играем, тем больше мы отпиливаем сук, на котором мы сидим!». Конечно, никто действительно не бегал медленней, с тем, чтобы не вкладывалось так много денег. Я был, в конечном счете, одним из тех, кто это пережил. В этот период у меня была лучшая фаза моей карьеры.

В 1992 году в возрасте 30 лет вы отпраздновали свой дебют в сборной Германии.

На моей позиции в опорной полузащите играли передо мной 2 игрока мирового класса Лотар Маттеус и Гвидо Бухвальд. Они были просто лучше. Отсюда было уже удивительно, что я был приглашен в сборную. Но это было связано скорее с хорошим выступлением в «Боруссии». Я горжусь своими 7 матчами в сборной Германии. Но это, конечно, совсем ничего в сравнении с тем, чего добился, к примеру, тот же Маттеус.

Вы, собственно, задумывались когда-либо о том, чтобы покинуть Дортмунд?

В самом конце, когда я был в поздней осени своей карьеры. Звездные игроки приобретались и дальше, на мою позицию в 1996 году пришел Пауло Соуза. Но у меня всегда было притязание хотеть большего и я был хронически недоволен, когда я сидел на лавке. Потом пошли запросы от «Гамбурга» и других клубов Бундеслиги.

Как вы реагировали?

Я обдумывал так и этак, но в конечном счете все же решил в пользу «Боруссии». И за это я был вознагражден победой в Лиге Чемпионов и выигрышем Межконтинентального кубка в 1997 году.

После вашей карьеры неожиданно последовал шаг в сторону менеджмента. Как вы пережили эту перемену?

Это было очень тяжело, так как это был переход без наличия соответствующего образования. Но я был рад и благодарен, что мне был дан шанс принюхаться в этой области. В первые годы я был скорее ассистентом. Я всегда участвовал в этом и смог собрать много данных опыта. Это были важные годы учебы.

Когда вы почувствовали драматическую финансовую ситуацию в «Боруссии»?

В начале мне действительно не хватало кругозора. Я не знаю, действительно ли я был единственным, кому так представлялось. То, что время от времени дела стали идти хуже, конечно, это доходило до сознания. Но то, что положение было таким драматичным и угрожало существованию клуба, я узнал лишь тогда, когда уже не было никакого пути назад.

Было ли у вас иногда опасение, что вы приведете клуб в могилу?

У меня было чувство, что это уже больше было не в моих руках. Мы были зависимы от других факторов, от акционерных компаний и от банков. Это было вовсе нехорошее чувство. После этого мы сами расписались на флаге, что этот выдающийся клуб больше никогда не должен оказаться в такой ситуации. Слава богу, мы сегодня очень далеки от этого. Сегодня мы солидно обустроены, так хорошо, как еще никогда ранее в истории клуба.

Было ли это очень неблагодарной задачей после ухода Герда Нибаума и Михаэля Майера как раз в эпицентре кризиса перенимать больше ответственности?

Ханс-Иоахим Вацке меня очень сильно поддерживал. Я не был таким бесспорным и имел ощущение, как будто бы я был на испытательном сроке. И так как у меня всегда были только контракты сроком на 1 год, меня не нужно было бы выкидывать сразу. К счастью, в этот период времени мы приняли много правильных решений, даже если возвращение «Боруссии» для сторонних наблюдателей шло, возможно, слишком медленно. Но по-другому это было невозможно, так как в течение 2 лет бюджет урезался надвое.

Как вы оцениваете вашу работу в этот период?

Если отдавать должное спортивному притязанию, то это был номер ходьбы по канату. И его мы преодолевали не всегда идеально, так как мы иногда ошибались в тренерском вопросе или в приобретении того или иного игрока. Но многое происходило так из-за финансовых нужд.

Причиняла ли боль критика вашей личности?

Да, конечно. В профессиональной сфере нужно уметь обходиться с тем, что тебя будут оценивать с внешней стороны. Но так же часто дела проводились нечестно, чтобы лично навредить мне. У меня было честолюбие указать «Это мой клуб и я хочу попыться правильно исправить дела». Слава богу, мне была предоставлена возможность.

Несмотря на это были ли у вас мысли бросить все это?

Да. Это было в тот момент, когда враждебные отношения становились все шире и так же касались лично меня. Но мое честолюбие явно преобладало над всем этим.

Для вас это было благоприятно, что с приобретением Юргена Клоппа в 2008 году вы смогли немного отступить назад из общественности?

Это соответствует характеру и пониманию ролей действующих лиц. Но, прежде всего, это было проще и лучше иметь константу, как будто бы нужно каждый год представлять нового тренера. Я убежден, что в этом мире не существует для «Боруссии» Дортмунд лучшего тренера.

Как вы оценивали чемпионство 2011 года в сравнении с вашими другими?

Если я хотел бы немного громче высказать свое мнение, я бы сказал: это самое большое достижение, которое было раздобыто в этом клубе – по меньшей мере, если я могу глубоко оценивать. Наши финансовые условия скорее были ориентированы на 8 место. И что команда и тренер добились в том сезоне, было сенсационным. Мы только в некоторых годах так по-настоящему заметили, что дела пошли. После этого титула снова царила такая же первоначальная эйфория, какую ее можно было испытать в 1989 году.

С эйфорией так же выросли ожидания от команды?

Мы здесь для того, чтобы распределять вещи и перенести их соответствующим образом наружу. Каждый, кто серьезно занимается «Боруссией» Дортмунд, знает, что оба чемпионства были выдающимися успехами – и вовсе не нормальностью. Никто из нас не ожидает, что эти успехи будут повторены один к одному. Все-таки в этом мире еще существует Бавария с совершенно другими финансовыми возможностями. И кроме того мы должны были так же учиться обращению с успехом.

Вы собственно гордитесь тем, что являетесь самородком «Боруссии» Дортмунд?

По непрерывности уже, конечно. Но я не всегда имел все в своих руках, так как был зависим от других людей. Когда так долго работаешь на клуб, то это, по меньшей мере, показывает, что не являешься лжецом и что так же не совсем являешься дураком.

Вы могли бы вообще представить, чтобы вы работали в другом клубе?

В настоящий момент нет. Но, возможно, когда-нибудь придет день, в котором мне скажут «Ты больше нам здесь не нужен». Тогда я стал бы думать. Но в настоящее время у меня нет амбиций делать что-то другое. И между тем мой контракт действует до 2016 года. Так что тут можно планировать на долгий срок.