В 2005 году «Боруссия» лежала на земле. Клуб был неплатежеспособен. Спустя несколько лет Дортмунд не только успешен в спортивном плане, но и финансово здоров. И со взглядом на «Боруссию» на очередном инвестиционном конгрессе при Даб Банке в Мюнхене ныне говорите о том, что успех планируемый. Был ли он таковым?
Если нельзя планировать ни один параметр успеха, то можно сразу пробовать сыграть в лото. С другой стороны, к этому так же относится и много везения. Ты должен постоянно принимать решения – и при этом ты делаешь многое в идеале правильно. И все равно это является сказкой, что произошло в Дортмунде. Если 9 лет назад я кому-то обещал бы успех, который заложил клуб в настоящее время, меня бы упрятали в больницу. Нам много везло. Но в итоге удача улыбается только тому, кто упорно идет к цели.
В феврале 2005 года Вы выступали перед кредиторами. Как Вы смогли убедить их в том, чтобы дать клубу еще один шанс?
Честно говоря, было не так много того, что можно было реализовать. Стадион был продан, все другое так же было продано за бесценок. Игроки в случае полной неплатежеспособности клуба могли бы уйти свободными агентами, так что нечего было брать. Это было известно кредиторам и несколько упростило все это дело. Но это ничего не меняет в том, что все это было очень, очень тяжелым делом. Достигнутое соглашение позволяло каждому кредитору расторгнуть его в течение недели. Это уже было неприятно. Мы в итоге не выиграли ничего, кроме времени. Но им мы, конечно, воспользовались.
Значит, Вы произвели впечатление на кредиторов не представлением хитроумной концепции?
Когда у тебя нет пространства для маневра, тяжело предоставить концепцию. Тогда больше шла речь о доверии. Поэтому так было важно, что имело место быть персональное новое начало. Кредиторы поверили нам. Мы им не рассказывали вроде того «Смотрите-ка! Мы сейчас делаем это и это и через 5 лет мы – чемпионы Германии». Это не сработало бы. И к тому же хотя «Боруссия» Дортмунд вовсе не была ярким брендом, но, по меньшей мере, брендом мы были. Именно на это и поставили кредиторы. И если бы все пошло не так, то они могли бы сразу же выйти из игры. Тогда мы шагнули бы в полную неплатежеспособность.
И потом пришел Юрген Клопп…
Это случилось только 3 года спустя, тогда мы уже были на пути к выздоровлению. Конечно, это было королевское решение заполучить его. Но важнее было то, что мы прежде в течение 3 лет провели основательную «чистку» клуба. И в этом мне несказанно много помог наш спортивный директор Михаэль Цорк. Мы заново построили клуб. К примеру, мы приобрели Матса Хуммельса, Кевина Гросскройца, Марселя Шмельцера. Юрген пришел тогда, когда мы уже знали, что «Боруссии» уже больше не будет грозить неплатежеспособность. Но уже потом наступивший спортивный успех, естественно, сильно связан с приходом тренера.
После почти полного банкротства клуба Вы высказали принцип клубной политики «Ни евро долга ради спортивного успеха».
После того, как мы вынуждены были за большие деньги выкупать обратно стадион, я сказал «Девиз «Боруссии» Дортмунд с этого момента выглядит так: ради спортивного успеха больше не брать ни одного кредита». И с тех пор мы беспощадно следуем ему. Это сработало и в ретроспрективе красиво выглядит. Но тогда это решение не было таким бесспорным. Нас спросили, каким же образом так должна развиваться яркость бренда? Но с учетом тяжелого прошлого у меня не было другой альтернативы развития.
И ее так же не имелось в области философии игры?
Мы хотели иметь совершенно молодую команду, которая разбивается в лепешку и отдает все силы на поле. То есть, команду, которая отвечает вестфальскому менталитету. Но это было раскритиковано как мало обещающее успех. Но потом все это, слава Богу, сработало. При этом мы принимали решения, при которых нам улыбнулась удача. Приобрести Синдзи Кагаву за 350 тысяч евро – это было мечтой. Марио Гётце вышел из собственной молодежи, Роберта Левандовски мы заполучили за маленькие деньги. Теперь мы стоим перед тяжелой задачей утвердиться в 10 лучших команд Европы.
В последнем сезоне Ваш бюджет на команду составлял около 70 млн.евро. Другие клубы принадлежат шейхам или олигархам и тратят гораздо больше денег. Не вынудит ли это когда-нибудь к смене курса?
Нет. Мы ведь никогда не говорили, что мы хотим вкладывать в команду как можно меньше денег. У нас действует такой принцип: мы вкладываем в команду так много денег, сколько у нас есть в распоряжении. И так как мы финансово растем, то путь в принципе совсем прост. Когда-нибудь мы хотим добиться такого денежного оборота, чтобы мы могли вкладывать в команду существенно больше 100 млн.евро, но только из наших собственных средств.
Но тем самым «Боруссия» все еще была бы сильно удалена от других клубов. Как Вы хотите и в будущем выстоять против могущества Баварии?
Это будет непросто, так как Бавария, как и прежде, может вкладывать в бюджет в 2 раза большую сумму. Но у нас крайне высокая сплоченность, четкие структуры в клубе. У нас хорошо работают вместе люди, которые участвуют в процессе принятия решений. Так что и с меньшим количеством денег можно быть успешными. Это показывает пример «Атлетико» Мадрид, который был в последнем финале Лиги Чемпионов. Но вероятность этого, конечно, меньше, чем у тех клубов, которые имеют больше денег в своем распоряжении.
Чему «Гамбург» может научиться у Вашего клуба?
Я не хочу давать указаний другим клубам. Пример «Гамбурга» показывает, как это тяжело управлять большим клубом. У нас кризис, когда решался вопрос о существовании «Боруссии», был совершенно определяющим фактором того, чтобы изменить структуры внутри клуба так, как мы считали это рациональным. И, пожалуй, я знаю это очень хорошо, что это является привилегией, которую не имеют другие коллеги в Германии.
К Баварии спонсоры присоединяются в качестве партнеров. В Дортмунде сейчас происходит то же самое. Но Deutsche Bank решился против сотрудничества. Это неудача?
Вовсе нет. Мы хотели бы в этом квартале еще представить пару стратегических партнеров. Мы исходим из того, что мы готовы справится с нечто убедительным.
Какой будет «Боруссия» 10 лет спустя?
Если мы все сделали прежде правильно, то, помимо Баварии, «Боруссия» ― второй маяк в немецком футболе. А именно – более стабильный и уже испытанный штормом.
Комментариев нет:
Отправить комментарий