Марсель Забитцер – универсал и лидер в Боруссии

Сегодня вечером и Марсель Забитцер вместе со сборной Австрии стартует на Евро-2024, где в Дюссельдорфе он сыграет против одного из фаворитов сборной Франции. В своем первом сезоне за «Боруссию» он всё больше и больше перенимал ответственности на поле и направляет игру команды между обороной и атакой. В большом интервью он говорит о своем первом сезоне в Дортмунде, о своем плане игры на поле и о своем отношении к своему отцу Херфриду Забитцеру, который так же играл за сборную Австрии.

Кевин Гросскройц уже делал это. В 2013 году ему пришлось встать вынужденно в ворота и пропустить гол с пенальти в игре с «Хоффенхаймом». Ян Коллер так же делал это. И даже попал в символическую сборную тура Kicker в 2002 году, потому что тогда отлично сделал своё дело. Но настолько далеко, как пришлось быть задействованным прежним игрокам «Боруссии» после удалений вратарей Романа Вайденфеллера и Йенса Леманна, соответственно, Марсель Забитцер не заходил. Но так как в своей карьере он сыграл уже практически на всех позициях, кроме центрального защитника и вратаря, нельзя категорически исключать того, что в один день он встанет однажды в ворота. Но такое событие в своей активной карьере сам Забитцер с игрой скорее исключает: «Мне для этого немного не хватает роста (прим.: его рост – 178 см), но тогда я скорее встану на цыпочки».

Заби, как его называют партнеры по команде и тренер, этим высказыванием вызывает не последнюю улыбку в ходе интервью, которое проходит совершенно иначе, чем те, которые ему приходилось давать в прежние годы. Одно австрийское издание даже охарактеризовало его как личность, с которым нельзя сидеть 3 часа в кафе и бесцельно болтать. «Он больше похож на того, кто приходит на 15 минут, но этим улаживает всё самое важное» - так описало издание Забитцера.

Заби, ты – Бастиан Швайнштайгер «Боруссии» Дортмунд?

Почему?

Швайнштайгер начинал свою карьеру атакующим игроком и был затем переучен тренером Луи ван Гаалем на опорного полузащитника.

Что касается этого перехода от игры впереди до игры сзади, то, конечно, есть параллели. Но, в целом, я очень открыт в отношении того, что касается моей позиции на поле. В сборной я играю на левом фланге, в Дортмунде – «шестёркой», «восьмёркой» или «десяткой», в Мюнхене играл даже правым или левым защитником – всё это нормально для меня. Это свидетельствует о силе игрока, когда ты можешь занимать много различных позиций и гибко действовать. Это соответствует моей индивидуальности и моему игровому стилю.

В 2021 году Бавария объявила тебя «атакующим универсалом с мощным ударом». В Дортмунде, будучи связующим звеном между обороной и атакой, нужны другие качества. Тебе пришлось заново «обрести себя» в «Боруссии»?

Нет, вовсе нет. Я ведь знал, чего от меня ждут. И я смог с этим идентифицировать себя, иначе бы я не подписал контракт в Дортмунде. Мне не пришлось заново «обретать себя», а пришлось лишь к чему-то адаптироваться.

Игроки, играющие бокс-ту-бокс, должны соответствовать сложному профилю требований: следить за тем, чтобы сзади не происходило слишком много всего, многое делать впереди, связывать друг с другом части команды, наматывать прилично километров. Разве это вписывается во что-то?

Я должен в равной степени быть вовлечен в атакующие и оборонительные действия. Нужно дополнить сюда коммуникацию и лидерство. В принципе, эта роль точно соответствует восприятию самого себя как игрока: я хочу много бегать, но так же и интенсивно бегать, и тогда эта позиция является близкой. Кроме того, я умею совершенно хорошо обращаться с мячом и не гнушаюсь порой делать грязную работу на поле.

Говорят, что в твоем арсенале игрока у тебя есть всё необходимое, но ты извлекаешь только то, что абсолютно необходимо. Иными словами, в твоем исполнении нельзя увидеть игру пяткой, чтобы восхитить публику, потому что ситуация не требует этого. Твой девиз: что правильно и важно необязательно должно быть зрелищным?

Самое тяжелое в футболе – оставаться простым в действиях и принимать правильные решения в нужный момент. Я уже рано начал строить свою игру именно в соответствии с этим. Возможно, поэтому она выглядит необязательно зрелищной. Но тот, кто наблюдает за моей игрой и имеет понимание, видит, что я совершаю много важных вещей. Вещи, которые необходимы в определенный момент.

Но так же от тебя в этой роли требуется определенная базовая агрессивность – и готовность включаться в единоборства и быть грубым в них. Говорят, в детстве ты был очень плаксивым…

На самом деле, будучи ребенком, я был несколько пугливым и чувствительным к боли. Я боялся врачей и много ныл. Но между тем я лучше умею избавляться от этих страхов и болей (смеется). Я стал старше и более четким во взглядах и сделал пару шагов вперед в своем развитии.

Что сделало для тебя таким аппетитным переход в Дортмунд?

Для меня было ясно, что я хочу перемен. Вопрос лишь был в том, куда должно быть направлено путешествие. Конечно, имели место быть и семейные соображения, но в итоге было принято решение: мы сделаем это, это кажется правильным. И потом всё произошло очень быстро и в течение 48 часов через Мюнхен, Дортмунд и снова Мюнхен я уже оказался в Сан-Диего, где «Боруссия» как раз была в туре по США.

Говорят, после поражений ты в течение нескольких дней на взводе. Тогда лучше всего избегать тебя в эти дни?

По мне можно увидеть то, как я чувствую себя сейчас – и тогда лучше оставить меня в покое. Я не умею ни перед кем ничего разыгрывать. Я – такой, какой есть: я очень эмоционально реагирую, когда я проигрываю матчи. Я пытаюсь контролировать эмоции и направлять их в правильное русло. Но во время тренировок и матчей бывают ситуации, когда мне трудно это делать. Тогда нужно поразмышлять, прийти в себя и иметь рядом нужных людей.

Твой тренер по юношеской команде Граца Райнхард Хольцшустер утверждает, что даже неудачи на тренировках причиняли тебе «почти физическую боль». Ты, как было однажды написано, «сверхчестолюбив»?

Конечно, было время, когда это было правдой. Но между тем давно понял, что ни одна команда не выигрывает каждый матч. И ни одной команде в мире это прежде не удалось сделать. Поэтому этот момент я умею воспринимать правильно. Тем не менее, то, КАК и ПОЧЕМУ состоялось поражение, вызывает раздражение у меня и вызывает эмоции.

Франко Фода, главный тренер сборной Австрии с 2017 по 2022, считает: «Заби мог бы стать более расслабленным». Может, твоя ожесточенность отнимает у тебя энергию, которую ты мог бы использовать иначе?

Я бы так не сказал. Иногда мне необходимы моменты, которые меня еще больше подстегивают и еще больше выводят из себя. Только это не должно доходить до крайности, потому что я должен оставаться сосредоточенным на главном и не позволять себе отвлекаться. И я прекрасно справляюсь с этим. Раньше я долго носил в себе поражения, но теперь я оставляю их быстрее позади себя. И когда наступает время для семьи, то футбол берет для меня паузу. Это очень хороший баланс для меня.

Насколько ты доволен своим началом в «Боруссии»?

Моя игра в первом круге имела взлёты и падения, иногда была лучше, иногда хуже. И маленькие травмы, конечно, тут сыграли свою роль. Но это не должно быть отговоркой: я всегда пытаюсь достичь предела своих возможностей, только не всегда это получается. Тем не менее, это мое требование к себе. Поэтому некоторыми матчами в своем исполнении я не был доволен. Я стараюсь быть стабильным и в календарном 2024 году мне это удается совершенно хорошо.

Ты все больше и больше оказываешь влияния на игру команды и твоя игровая форма отчетливо идёт вверх. Насколько этот персональный игровой подъем связан с тактическими корректировками, внесенными в январе в ходе подготовки ко второму кругу?

Несколько изменилась моя позиция на поле, у меня больше действий с мячом и до матча в Бремене я провёл каждую минуту на поле. Это то, что мне нужно для моего игрового ритма. Когда у меня такой ритм, когда я ощущаю доверие и имею чёткие задачи, то я выхожу близко к пределу своих возможностей. Дела идут всё лучше и лучше, но до игры в Бремене всё ощущалось хорошо (прим.: в матче тура Забитцер впервые, в 205-м матче Бундеслиги, получил красную карточку).

Какой твой личный план на предстоящий сезон – иметь больше голов и передач?

Конечно, это представление, идущее извне. Но нужно учитывать игровую позицию: когда ты являешься единственным опорником или действуешь в дуэте «шестерок», ты не будешь выдвигаться слишком далеко вперед. Моя задача – это скорее отборы мяча, после которых должен сразу следовать ключевой пас.

В матче подготовки с Баварией в июле 2023 года тебе удалось забить 5 мячей за 23 минуты в матче против Роттах-Эгерна. Тебе не хватает того, чтобы так часто выходить на завершение удара?

Это был мой последний матч за Баварию. Я даже не знаю, почему они меня впоследствии отдали «Боруссии» (смеется). Было достаточно жарко, мы упорно тренировались и не у каждого было желание играть этот матч. Я вышел на игру во втором тайме и просто забил 5 голов подряд. При этом голы были на любой вкус: даже пяткой и перекидыванием через вратаря.

Что еще это может означать для игры в «Боруссии»?

Я несу угрозу воротам, я могу забивать голы, имею хороший завершающий удар и хорошее голевое чутье. Это я так же хочу доказать и в Дортмунде.

Твой отец Херфрид так же был футболистом и 6 раз сыграл за сборную Австрии. Какие советы он давал тебе на пути к становлению футболистом?

Ему даже не нужно было объяснять мне так много. Я всегда был рядом и многое видел. С моей точки зрения было очень интересно поближе познакомиться с внутренней жизнью в раздевалке и со многими тренировочными занятиями. После этого мне было ясно, что я тоже хочу выйти на этот уровень. Потом как-то наступил момент, когда мой отец стал моим тренером в молодежке, и это не всегда было приятно.

В каком отношении?

Когда ты – сын тренера, все не так просто. Мой отец был очень строгим, очень прямолинеен, но так же был убежден во мне. Он увидел во мне потенциал. И позже ему было интересно наблюдать, как он справится с переходом в профессиональный футбол? Конечно, будучи отцом, не хочется просто так отпускать своего ребенка «с поводка». Но потом он признал, что я построил вокруг себя команду. Команду, в которой он играл только второстепенную роль. Конечно, он внёс свой вклад в мою карьеру. И он передал мне футбольные гены.

Ты однажды сказал, что у твоего отца был характер 50 на 50. Что под этим подразумевалось?

Мой отец всегда был трудягой и на поле отдавал все силы за свои команды, в которых играл. Его проблема заключалась несколько в настрое: вне поля он позволял себе слишком много отвлекаться от футбола. И если у него дела шли хорошо, то он любил расслабиться после этого. Я уверен, что он согласен со мной в этом: он мог бы добиться большего.

Сегодня он сопровождает твой путь в качестве первого советчика или критика?

Мой отец все еще работает тренером на любительском уровне и иногда время моих и его матчей пересекаются. Но когда он имеет возможность, он смотрит матчи. К тому же мы очень часто созваниваемся.

Что твои родители думали о том, что ты уже рано, еще школьником, был больше сосредоточен построению профессиональной карьеры, чем на хороших оценках?

Я действительно рано был убежден, что смогу добиться успеха как футболист. А теперь я сижу здесь, так что я был прав. Дома же это всегда было раздором. Моя мама настаивала на лучшей успеваемости, отец же успокаивал: «Мы справимся и с этим тоже».

То, что ты должен быть «штирийским упрямцем», как утверждал однажды твой бывший тренер в Лейпциге Ральф Хазенхюттль, помогает ли это, когда несешь ответственность, или это скорее мешает?

Я не упрямый, ни в коем случае. Возможно, в более молодые годы были задатки этого, но сегодня больше нет. Если и да, то у меня есть мнение, которое можно обсудить. Но я не тот, кто не допускает никакого другого мнения. Я принимаю его, выслушиваю, а затем снова формирую для себя мнение. Со мной никто не остается без внимания – я готов к любому разговору. Для меня важно прояснить вещи и смотреть друг другу в глаза. Если что-то пошло не так, вы говорите об этом, пожимаете друг другу руки и тема закрыта.